Название: Enhanced
Бета:  Yulqui
Пейринг: Кай/D.О. (Кёнсу), Чанёль, Бэкхён (ЕХО), камео пончиков.
Рейтинг: R
Жанр: киберпанк, ангст, романс
Размер: примерно 4 900 слов
Краткое содержание: Кёнсу достаточно много знает об энхэнсерах. Импланты на висках помогают им выходить в Сеть напрямую, не пользуясь никакими другими устройствами вроде лэптопов и телефонов. Используя в качестве оперативной памяти для проведения огромного количества операций собственный мозг, энхэнсеры справляются с самой сложной защитой информации. Именно поэтому Кёнсу и нужна помощь Кая.
Примечание автора: автор слишком любит обоснуй.

lost in the netВо сне Кёнсу почти никогда не видит реальности. В этом есть смысл - это же всё-таки сны. Чаще всего они - набор расплывчатых образов, неотделимых друг от друга. Но иногда картинки удивительно четкие, несмотря на их очевидную невозможность. Порой уже проснувшись, Кёнсу жалеет, что нельзя остаться жить в каком-то из снов, в таком, который совсем не похож на настоящее.

Сегодня ему снится голубое-голубое море, чистое небо на пару тонов светлее и тёплое солнце, золотящее кожу. Волны шелестят от едва заметного ветра, набегая на песчаный пляж. И Кай сидит на утесе, запрокинув голову, спиной к Кёнсу. На нем непривычная взгляду простая клетчатая рубашка, которую треплет бриз. Кай оборачивается, улыбается, заметив Кёнсу, и что-то говорит, приглашающе махая рукой. Кёнсу не может разобрать ни слова, будто в уши налили воды, но он всё равно шагает к Каю и, присев, обнимает его за плечи. Тот тёплый, настоящий, живой, и Кёнсу тоже улыбается ему в макушку.

Видимо, Кёнсу слишком крепко сжал руки, и Кай пытается выпутаться из объятий, упираясь ладонью в грудь Кёнсу, и тот нехотя отодвигается. Кай встряхивается, как взъерошенный воробей, и приоткрывает рот, собираясь что-то сказать.

И словно звук в наушниках выкручивают на сотню децибел вверх. На лице Кая всё та же дружелюбная улыбка, но крик, вырывающийся из его горла, буквально рвёт Кёнсу барабанные перепонки. Не в состоянии оторвать взгляда от Кая, он прикасается к собственному уху и ощущает пальцами липкую вязкую кровь.

Мир окрашивается красным. Алое солнце сияет с бордового неба, пурпурное море ожесточенно бросает волны на карминный песок. А Кай продолжает улыбаться и кричать, кричать так, что Кёнсу слышит его всем своим телом.

И просыпается, резко отбрасывая в сторону одеяло. Он пытается отдышаться, уставившись широко раскрытыми глазами в темноту комнаты.

Но крик продолжается. Не такой пронзительный, но такой же жуткий. Место Кая рядом с Кёнсу пустует, простынь холодит ладонь.

Кёнсу находит Кая в ванной напротив зеркала. Объяснения не нужны, Кёнсу понимает всё с первого взгляда. Его руки зудят от желания прикоснуться, успокоить, но Кай нематериален. Он больше похож на тень, призрак, отвратительно сделанную проекцию силуэта человека. Сквозь его перекошенное в крике лицо Кёнсу кошмарно чётко видит полотенце, висящее на противоположной стене.

Время действия татуировки истекло.

Не ощущая под собой ног, Кёнсу бросается в мастерскую. Инструмент на привычном месте, в машинку заправлены нужные иглы, колба с краской готова. “Только бы успеть”, - полупанически думает Кёнсу. Но руки не дрожат, он делал это много раз.

Снова влетев в ванную, Кёнсу опускается на колени перед Каем и принимается за работу. Знакомыми движениями он обводит мерцающие линии на теле Кая, складывающиеся в сложный узор. Хорошо, что Кай привык спать в боксёрах, мелькает у Кёнсу мысль.

Погрузившись в работу, Кёнсу не сразу замечает, как Кай перестает кричать. И призрачная кожа под его пальцами начинает ощущаться не вязкой затягивающей в себя субстанцией, а привычной прохладной шероховатостью.

Проведена последняя черта, и Кай обмякает всем телом, оседая на коврик. Только понимание, что починка тату-машинки будет стоить им последних вон, заставляет Кёнсу сначала аккуратно отложить ее в сторону и только затем сжать Кая в объятиях, чувствуя, как его тело содрогается от захлестнувших его после возвращения в реальность рыданий.

- Я здесь, я с тобой, - шепчет Кёнсу сдавленным голосом, гладя дрожащую спину Кая, - и ты со мной, ты в реальности, всё хорошо.

Он принимается целовать всё, до чего может дотянуться, не отпуская - плечо, висок, шею под ухом.

- Опять! - тихо стонет Кай спустя какое-то время. - Опять, Кёнсу! В этот раз еще быстрее! Я больше не могу так, Кёнсу, я... - закашлявшись, Кай умолкает, пряча лицо на груди у Кёнсу. - Почему? - приглушенно спрашивает он.

Кёнсу знает, что на этот вопрос не нужно отвечать. Вместо этого он осторожно отстраняет Кая и заглядывает в его заплаканное лицо.

- Я найду решение, слышишь? Обязательно найду! Ты же знаешь, я близко к этому, и мы сможем. Сможем вместе, - Кёнсу совсем не ощущает той решительности, с которой он говорит, но она так нужна Каю.

От боли и надежды в его глазах у Кёнсу перехватывает дыхание, и он касается своими губами губ Кая, пытаясь выразить то, что он не может сказать, этим прикосновением. Кай тяжело выдыхает в поцелуй, не отстраняясь, и вдруг с отчаянием обвивает Кёнсу руками и впивается в его рот.

***

В “Blank Space” Кёнсу впервые, хотя не раз слышал об этом месте. Заведение, маскирующееся под обычный ночной клуб, на самом деле является местом сбора энхэнсеров. Кто-то из них приходит сюда просто развлечься, кто-то ищет здесь работу. А Кёнсу пришёл сюда как заказчик.

Он проходит до барной стойки, заказывает у подошедшего бармена «Куба Либре» и в ожидании коктейля оглядывается.

Клуб действительно большой и сейчас заполнен почти до отказа. Ярко подсвечены неоном барная стойка и танцпол в центре помещения, а столики, расположенные на втором этаже, куда ведёт извивающаяся лестница, погружены в полумрак. То, что нужно.

Вернувшийся бармен ставит перед Кёнсу его заказ и улыбается кому-то за его спиной. Кёнсу оборачивается и видит Чанёля.

- Вот ты где, - громко восклицает тот, пытаясь перекричать музыку, и с энтузиазмом приобнимает Кёнсу за плечи. - Мы тебя уже долго ждём, начали подозревать, что ты передумал, - уже немного тише говорит Чанёль, склонившись к уху Кёнсу.

- Я не передумал, - Кёнсу берёт со стойки свой коктейль и следует за другом, который ведёт его к тем самым столикам на втором этаже. - Дольше ожидаемого работал с клиентом, только и всего. Пришёл сюда сразу же, как освободился.

- У тебя хватает смелости работать, когда у тебя копы на хвосте? Вот наглец! - беззлобно усмехается Чанёль, тыча Кёнсу кулаком под рёбра. - Ничего, сейчас я познакомлю тебя с решением твоей проблемы.

Кёнсу кажется, что Чанёль знает половину города, ну, или половина города знает Чанёля. Он часто владеет информацией, которую не добыть даже самому опытному энхэнсеру. Когда к Кёнсу в мастерскую пришли полицейские с обыском, Чанёль был первым, кому позвонил Кёнсу. И у него тут же нашёлся знакомый энхэнсер, готовый взяться за проблему.

Чанёль ведёт Кёнсу к самому дальнему от лестницы столику, стоящему у ограждения, отделяющего второй этаж от первого. Сидящий за ним Бэкхён, с которым Кёнсу знаком уже очень давно, машет им рукой. Второго парня, что-то быстро набирающего на лэптопе, Кёнсу не знает.

- Знакомься, Кёнсу, это - Кай, лучший энхэнсер города. Более тысячи успешных проникновений за последний год. Рекомендую. Кай, это Кёнсу, твой возможный заказчик.

Кай отрывается от экрана и протягивает Кёнсу руку. Он крепко сжимает ладонь Кёнсу и не сразу её отпускает, скользя по его фигуре изучающим взглядом.

Кай - блондин, в каждом его ухе поблескивает по паре серёг, слева по его шее извивается геометрическая татуировка, спускаясь до выреза майки и уходя ниже. И, конечно же, в его висках чернеют импланты. Или смелый, или глупый, или всё сразу, мелькает у Кёнсу мысль.

- Рад знакомству, - произносит он, улыбаясь, и вокруг его глаз возникает сеточка морщинок. - Расскажешь подробности здесь, или нам стоит найти более тихое место? - он слегка приподнимает бровь.

Господи, он красивый, думает Кёнсу. И только через пару мгновений к нему приходит осознание собственной мысли. От улыбки Кая по всему телу Кёнсу будто разливается тепло, и он чувствует, как к лицу приливает кровь. Надеясь, что в полумраке клуба не будет видно вспыхнувший на его щеках румянец, он отвечает:

- Здесь. И я доверяю ребятам, они знают, в чём моя проблема.

Кай задумчиво хмыкает:

- Хорошо, тогда подожди пару минут, мне нужно закончить одно небольшое дело.

Чанёль легко пихает Кёнсу в бок, отвлекая его внимание то энхэнсера, и он опускается на сиденье напротив Кая, принимаясь более внимательно его разглядывать.

Кёнсу достаточно много знает об энхэнсерах. Импланты на висках помогают им выходить в Сеть напрямую, не пользуясь никакими другими устройствами вроде лэптопов и телефонов. Используя в качестве оперативной памяти для проведения огромного количества операций собственный мозг, энхэнсеры справляются с самой сложной защитой информации. Именно поэтому Кёнсу и нужна помощь Кая.

Импланты вне закона. Любого человека, заподозренного в применении имплантов, полиция имеет право уничтожать на месте. Импланты когда-то были строго военной разработкой, но каким-то образом их технология утекла в широкий доступ, чем тут же воспользовалось достаточно большое количество хакеров, которым импланты давали поистине безграничные возможности. Так появились энхэнсеры.

После широкого распространения имплантов все государственные и крупные компании оснастили свои информационные базы биозащитой. И первые энхэнсеры, наткнувшись на такую защиту, просто становились овощами - отключались практически все функции мозга.

Со временем энхэнсеры становились всё осторожнее, а биозащиты - всё изощреннее. И с энхэнсерами стали бороться превентивными методами - выслеживать и отлавливать. Вот тут-то Кёнсу и попал в поле зрения полиции.

Импланты устанавливались в подпольных клиниках, но большинство энхэнсеров затем шли к татуировщикам - выполненные особыми бустерными составами татуировки усиливали некоторые свойства имплантов. Эти татуировки получили распространение совсем недавно, не больше двух лет назад, и они автоматически сделали угрозой правительству всех татуировщиков.

Почему на Кёнсу так долго не обращали внимания, он не знает. Сам он никогда не занимался татуировками для энхэнсеров, но попробуй доказать это полиции. При обыске его студию перевернули вверх дном в поисках бустерных составов, ничего не нашли и обещали вернуться. Поэтому Кёнсу необходимо исчезнуть.

- Ну так что, расскажешь о своём деле? - голос Кая вырывает Кёнсу из задумчивости.

Кёнсу отпивает из стакана, холодный напиток его немного успокаивает и помогает сформировать просьбу предельно четко:

- Мне необходимо исчезнуть из полицейской базы.

В ответ на это Кай присвистывает:

- Скромно, да, - он опять улыбается, и сейчас на его щеках появляются ямочки, притягивающие взгляд Кёнсу. - Ты понимаешь, что это не самое простое дело? Чтобы исчезнуть из полицейской базы, тебе нужно исчезнуть совсем. И цена будет соответствующая.

Кёнсу кивает:

- Да, - он крутит стакан в руках, - я готов на это.

- Отлично, - Кай захлопывает крышку лэптопа, - тогда мы можем начать прямо сейчас. - Он вытаскивает из-под столика рюкзак и принимается в нём что-то искать.

- Здесь? - недоумевает Кёнсу.

Вместо Кая ему отвечает Чанёль:

- Blank Space не просто так расположен именно здесь. Под ним пролегают крупные сетевые кабели. Здесь энхэнсерам проще входить в Сеть.

Кай тем временем выуживает из рюкзака неприметный футляр, открыв который, он достаёт два передатчика. Они похожи на небольшие антенны с чем-то вроде присосок, которые Кай крепит к имплантам.

- А теперь расскажи мне кратко о себе, чтобы я знал, что искать, - просит он. - Полное имя, возраст, адрес, род занятий… Ну все те вещи, которые обычно указывают при допросе в полиции.

Кёнсу залпом допивает коктейль, отставляет в сторону стакан и начинает говорить:

- До Кёнсу, двадцать три года, живу в…

Неожиданно музыка резко затихает. Другие посетители недоуменно крутят головами, переговариваясь между собой, а Кай снимает и прячет обратно в рюкзак футляр с передатчиками, затем поворачивает кольцо на безымянном пальце, и его импланты и татуировка становятся невидимыми. Качественный голошлейф, думает Кёнсу. Теперь никто с первого взгляда не распознает в Кае энхэнсера.

- Не нравится мне это, - бормочет Чанёль себе под нос.

- Полиция! - раздаётся громкий крик бармена.

И замерший клуб отмирает и начинает метаться в панике.

Кай хватает за руку Кёнсу:

- Нам с тобой нужно уходить! - и он тянет его за собой к лестнице

- А ребята? - колеблется Кёнсу, всё же следуя за ним.

- Не беспокойтесь о нас, мы-то не под наблюдением, - успокаивает его Бэкхён. - Идите быстрее!

Кай ведёт его не к главному и не к чёрному входу, а в женский туалет. Сейчас тут никого нет, и Кай явно привычным жестом распахивает окно. Поправив на спине рюкзак, он оглядывается на Кёнсу:

- Прыгай за мной!

- Что-о-о? - только успевает возмутиться Кёнсу, но Кай уже шагает с подоконника в темноту.

Кёнсу выглядывает в окно, пытаясь разглядеть Кая, но в коридоре, ведущем к туалету, раздаются чьи-то шаги, и у Кёнсу нет времени размышлять. Он забирается на подоконник. Дверь в туалет распахивается:

- Ни с места! - Кёнсу оглядывается и видит целящегося в него полицейского.

Паника захлестывает его, и развернувшись обратно, он прыгает, но коп оказывается быстрее. Правую руку Кёнсу обжигает огнем, и ему хочется крикнуть, но горло сдавливает от страха.

После недолгого полёта Кёнсу с плеском падает в воду. Вынырнув, Кёнсу отфыркивается и оглядывается, пытаясь понять, где он.

- Кёнсу, я здесь! - невдалеке он видит Кая, подпрыгивающего на берегу. - Скорее!

Каждый гребок даётся ему с трудом. Горло горит - видимо, он всё-таки нахлебался воды, мышцы сводит от напряжения, правая рука практически не слушается. Кай помогает ему взобраться на бетонную набережную.

- Ты в порядке? Я слышал выстрел... - он осекается, видя, как рукав светлой куртку Кёнсу напитывается кровью.

- Бежим! Я живу недалеко, - и он срывается с места.

***

В квартире Кая уютно. Кёнсу бы с радостью рассмотрел обстановку поподробнее, но боль, простреливающая руку при каждом неосторожном движении, только и позволяет, что крепче сжимать зубы.

- Садись, - указывает на диван Кай и исчезает в другой комнате.

Кёнсу с облегчением опускается на сиденье и принимается осторожно стягивать с себя куртку. И быстро вернувшийся Кай, застав его за этим занятием, только вздыхает:

- Ну ведь хуже же сделаешь! Дай помогу, - и он откладывает принесенную аптечку на стоящий у дивана столик.

Наконец, совместными усилиями куртка побеждена, и Кай, опустившись перед диваном на колени, прикладывает салфетку, смоченную в антисептике, к ране. Кёнсу шипит сквозь зубы и с трудом подавляет желание выругаться.

- Тебе повезло, пуля едва задела кожу, - он комкает салфетку и разрывает пакет с медигелем.

- Да, видимо, тот коп был далеко не лучшим стрелком, - хмыкает Кёнсу.

Кай тоже ухмыляется, хотя всё его внимание сосредоточено на том, чтобы распределить прохладный медигель по ране как можно ровнее. Он покрывает поврежденную кожу слоем, похожим на синее желе, и дергающая боль потихоньку отступает.

А пока внимание Кая поглощено медигелем, Кёнсу разглядывает татуировку на его шее. В теплом желтом свете настенной лампы её видно куда лучше, чем в полутьме клуба. Геометрический узор, состоящий из перекрывающих друг друга треугольников, в каждый из которых вписано что-то, напоминающее странной формы зрачок, выполнен с удивительным мастерством.

- Можно? - спрашивает он, прежде чем успевает подумать, а уместна ли просьба.

Кай долго смотрит на него, будто что-то оценивая, и кивает.

Пальцы Кёнсу легко касаются тёмных линий. Он ещё ни разу не видел татуировок энхэнсеров так близко, и татуировка Кая слегка выпуклая, будто рисунок плывёт над поверхностью кожи.

- Удивительно, - почему-то шепчет он, продолжая обводить узор.

Кай сдавленно выдыхает сквозь зубы, и Кёнсу отдергивает руку.

- Прости, я увлекся, - бормочет он, чувствуя, как начинают краснеть щеки, но Кай ловит его ладонь и кладёт её обратно на свою шею.

- Продолжай, - мягко произносит он, прикрывая глаза и чуть наклоняясь навстречу прикосновению.

Осмелев, Кёнсу ведёт руку ниже, туда, где татуировка исчезает в вырезе майки. А Кай сначала прикасается губами к его запястью - горячие, суховатые - а затем, привстав, дотягивается до губ Кёнсу.

Поцелуй, хотя и ожидаемый, застаёт Кёнсу врасплох, и он отвечает не сразу, но приоткрывает губы навстречу. В этом слегка нерешительном соприкосновении нет спешки, но есть крепнущее с каждым мгновением желание.

И Кай, чуть отстранившись, недвусмысленно принимается расстегивать ремень Кёнсу. В его глазах читается вопрос, просьба о разрешении, и Кёнсу, не доверяя собственному голосу, просто кивает и позволяет себе потеряться в удовольствии.

***

Утро встречает Кёнсу привычно пасмурным небом, ноющей болью в раненой руке и непривычной обстановкой незнакомой квартиры. Он переворачивается на спину и устремляет взгляд в потолок.

Нет, он не жалеет о случившемся. Но Кай пока что так и не выполнил его заказ, значит, несмотря на возможную неловкость, им всё равно придётся пообщаться ещё какое-то время. Кёнсу медленно проводит здоровой рукой по собственной шее, копируя касание Кая, случившееся несколько часов назад.

У Кёнсу небогатый, но от этого не менее печальный опыт стыдливо-смущённых утренних прощаний. Ему бы не хотелось, чтобы это утро пополнило список. Рядом с Каем было тепло.

Тут до Кёнсу доносится божественный запах свежесваренного кофе. Он заставляет себя подняться с кровати, найти на полу рядом свои боксёры и футболку, и идёт в том направлении, откуда раздаётся кофейный аромат.

На кухне обнаруживается Кай, одетый в штаны и фартук на голое тело, колдующий над джезвой.

- Привет, - замечает он Кёнсу. - Садись, сейчас будет готов завтрак. А потом мы сможем заняться твоим заказом, если ты всё ещё не передумал.

И он награждает Кёнсу лучезарной улыбкой.

В течение завтрака Кай, пристроив лэптоп рядом с быстро пустеющей тарелкой, уточняет подробности его биографии. Кёнсу старается отвечать как можно более кратко и точно, пытаясь не сверлить взглядом грудь Кая. Тот снял фартук, но так и не надел ничего больше, и внимание Кёнсу то и дело возвращается к синевато-фиолетовой отметине на его груди, которую Кёнсу помнит слишком хорошо со вчерашней ночи - он сам её оставил.

Всё-таки увлёкшись разглядыванием, он не сразу замечает, что Кай, всё это время набиравший информацию на лэптопе, перестаёт печатать. Задетая локтем Кая, со стола с металлическим звоном на пол падает вилка, и в наступившей тишине это звучит особенно оглушительно.

Они почти одновременно вздрагивают и произносят «извини!», и, резко отвернувшись, Кай снова принимается стучать по клавишам. Кёнсу снова чувствует, как краснеет.

Когда все вопросы заданы и ответы получены, они снова устраиваются на кровати, друг напротив друга. Пока Кёнсу не знает, как сесть поудобнее, Кай достаёт и закрепляет на имплантах передатчики, слегка отрегулировав их антенны.

- Ну как, ты готов? - интересуется он.

- Да, - перестав ёрзать, решительно отвечает Кёнсу.

- Тогда я начинаю, - кивает Кай и прикрывает глаза.

И у Кёнсу снова появляется возможность рассматривать его, увидеть то, что он не заметил в горячке вчерашней ночи.

На животе Кая есть узкий белёсый шрам, тянущийся с правой стороны от линии ребер почти до талии. Взгляд Кёнсу скользит вниз, ниже пояса Кая. Помотав головой, Кёнсу заставляет себя отвести глаза и всматривается в его лицо. Оно выглядит расслабленным, но глаза Кая бегают под веками, как при осознанном сновидении.

Минут через десять он шумно выдыхает и открывает глаза.

- Такого человека, как До Кёнсу, 23 года, татуировщик родом из Кояна, больше не существует. Поздравляю. Но хочу предупредить — всегда есть вероятность того, что базу могут восстановить.

- Спасибо, ты и так много сделал для меня, - Кёнсу склоняет голову в благодарности. - А теперь расскажи мне об оплате, - просит он.

- Мм, у меня есть к тебе предложение, - не сразу отвечает Кай, в это время снимавший передатчики. - Услуга за услугу. Я выполнил твой заказ, а ты выполни мой. У меня есть готовый эскиз татуировки, но нет хорошего мастера, готового взяться за работу. Интересует? - Кёнсу кажется, или голос Кая слегка подрагивает?

- Конечно, - Кёнсу только рад появившейся работе и поводу снова встретиться с Каем. - Только вот теперь мне нужно придумать, где жить, - больше для себя произносит он. - В своей студии я и так не появлялся с момента обыска, а раз я теперь не существую, то и в квартире появляться опасно… - Кёнсу задумывается, оценивая возможные варианты, к кому бы он мог пойти жить, и понимает, что таких людей практически нет.

Кай, отложивший всё своё оборудование в сторону, нерешительно комкает простыню в руках, но всё же произносит:

- Оставайся у меня жить, хотя бы временно! - и в ответ на удивлённый взгляд Кёнсу он начинает частить. - Ну, если ты не против, я не заставляю, я был бы рад, друг Чанёля и мой друг тоже...

И у Кёнсу в животе принимаются порхать бабочки.

- Хорошо, - улыбается в ответ он.

***

Переезд занимает у Кёнсу ровно одну поездку с одного конца Сеула в другой.

Через неделю он знает, какой кофе Кай любит пить с утра, через две - как морщит брови Кай, когда Кёнсу осторожно входит в него и прижимает крепче к себе, давая время привыкнуть, через месяц - как Кай после удачно выполненного заказа идёт в кафе на соседней улице и объедается там пончиками.

Временное становится постоянным.

***

Очередной флакон добавляется в шеренгу забракованных. Кёнсу с силой трет веки кулаками, пытаясь прогнать ту мутную пелену, что стоит перед глазами.

Несколько дней попыток придумать состав, закрепляющий татуировку. Несколько бессонных ночей, проведённых в наблюдениях за спящим Каем в ожидании новой дестабилизации.

Кай прижимается к Кёнсу даже во сне, будто стараясь обвиться вокруг него как можно плотнее. Кёнсу осторожно гладит его по взлохмаченной белой макушке, и на грани его сознания занозой зудит необходимость избавиться от этой страшащей неопределённости.

Каждую ночь он пытается незаметно выбраться из кокона объятий Кая, но боязнь оставить его в одиночестве сильнее Кёнсу.

Пытаясь отгородиться от этих мыслей хотя бы сейчас, он глубоко вздыхает и начинает перечитывать собственные заметки, стараясь понять, что было не так с последним составом.

- Кёнсу? - он поднимает голову. В дверном проеме стоит нахохлившийся Кай. Сейчас он постоянно мерзнет, и, несмотря на достаточно тёплый осенний день, он в своём старом бордовом свитере. - Хочешь, я что-нибудь приготовлю?

Абсолютно автоматически осмотрев видимую часть татуировки Кая на признаки очередной дестабилизации, Кёнсу переводит обеспокоенный взгляд на его лицо:

- Как ты себя чувствуешь? - привычный вопрос.

Кай передергивает плечами:

- Замёрзшим. Бесполезным. Скучающим. Всё сразу, - он складывает руки на груди, пряча ладони в подмышках. - Позволь, я хоть что-нибудь для тебя сделаю, - его взгляд становится умоляющим.

В горле Кёнсу появляется комок. Он откладывает ручку в сторону и шагает к Каю. Поцелуй - неожиданность для него, он издаёт короткий удивленный звук, но его руки взлетают на плечи Кёнсу и обвивают его шею. Кожа Кая привычно прохладная, такая, что собственная кажется Кёнсу горячечно пылающей. Он с неохотой отрывается от губ Кая и нежно обхватывает ладонями его лицо.

- Ты не бесполезен. Перестань так думать, - он подкрепляет собственные слова ещё одним коротким поцелуем в самый уголок губ.

- Но ведь я ничем не могу тебе помочь, - возражает Кай, отводя взгляд. - Ты всё время работаешь над моей татуировкой, а я даже в Сеть не могу выйти с лэптопа, не начав исчезать. Я будто бракованная проекция, которая глючит от простого прикосновения, - он сжимает в кулаках футболку Кёнсу.

Кёнсу привлекает его к себе.

- Нет, ты настоящий, ты со мной, ты здесь, - он произносит эти слова как мантру, он говорил, шептал, кричал их столько раз, что их звучание успокаивает их обоих.

Несколько минут они стоят в тишине. Кёнсу щекой чувствует, как на шее Кая бьётся пульс, чувствует его руки на своей спине, чувствует его дыхание на своих волосах, и его с еще большей силой охватывает страх всего этого лишиться.

Он легко прикасается губами к ключице в вырезе свитера и мягко отстраняется.

- Пойдем, - говорит он, протягивая Каю руку, - у меня есть для тебя занятие. Вот эти неудавшиеся смеси нужно рассортировать по вот этому списку, и записать здесь их порядковые номера, а то я уже почти что запутался.

На лице Кая проскальзывает тень улыбки. И глядя на эту улыбку, Кёнсу решается на то, что боялся сделать всё это время.

***

В эту ночь у Кёнсу получается незаметно выскользнуть из кровати. Он оглядывается на спящего Кая. На лице того появляется морщинка между бровями, которая через пару минут исчезает.

Кёнсу садится в продавленное кресло на кухне и глубоко вздыхает пару раз. Несмотря на принятое решение, ему всё ещё страшно.

Он примерно представляет себе, что увидит. Он знает, по какому принципу работает большая часть биозащит. Ему нужно только знать, как именно эта защита ослабляет связь тела Кая с реальностью.

В попытке оттянуть момент, когда ему придётся увидеть, как с Каем едва не произошло непоправимое, Кёнсу задумчиво смотрит на тёмный проем двери между кухней и комнатой. И опять к нему приходят мысли, не раз посещавшие его ночью: «он с тобой только потому, что зависит от тебя», «ты нужен ему лишь из-за татуировки», «а ты спросил у него, хочет ли он быть привязанным к тебе?» - ехидно-свистящими голосами шепчут они. Но Кёнсу не может избавиться от них окончательно. Он не может спросить у Кая напрямик. Кёнсу рад ошибиться, но боится своими сомнениями сделать Каю только хуже.

Поэтому, зажмурив глаза и с силой потерев виски, он пытается сосредоточиться на действительно важной проблеме. Если он так и не сможет сделать татуировку перманентной, Кай может исчезнуть в Сети навсегда.

Наконец Кёнсу надевает на себя голо-очки и выбирает в появившемся перед глазами интерфейсе самый последний по дате файл с мыслеобразом Кая. Хорошо, что у него была привычка записывать все свои взломы, думает Кёнсу.

Кай всегда предельно осторожен. Он всегда оставляет себе пути отступления. Он перепроверяет фрагменты уже взломанного кода в поисках ловушек, которые могут активироваться в самый неподходящий момент, когда ты уже вычеркнул этот кусок защиты из списка угроз.

Это обычный заказ. Ну, насколько может быть обычным проникновение в базу данных огромной корпорации с мировым именем. Пройти сквозь защиту, оставив как можно меньше следов, вытащить нужную информацию, осторожно уйти, прибрав за собой. Кай делал это сотни раз.

Он немного колеблется на старте, проверяя, всё ли в порядке в домашнем сегменте Сети, и, не найдя ничего заслуживающего внимания, тянется сознанием к искомому адресу. Пара мгновений, и Кай уже рассматривает защиту, которую предстоит взломать сегодня.

Хотя в чистом виде всё это выглядит набором взаимосвязанных символов, Каю проще работать, визуализируя защиту. Поэтому символы выстраиваются в молекулы, молекулы в молекулярную решетку, затем в кирпичики, из которых складывается стена. И Каю нужно найти неплотно лежащий кирпичик, хотя бы один.

Но часто за одной стеной оказывается вторая, даже третья. В этот раз за пятой или шестой по счёту стеной он видит снова символы, которые не укладываются в привычный паттерн стен. У них практически отсутствует структура, они похожи на беспорядочно ползающих насекомых, на живую кишащую массу. Кай пытается осторожно проникнуть в замеченный им небольшой просвет.

Но защита будто оживает.

Тысячи глаз словно смотрят на него с разных сторон.

Кай пытается вернуться назад, снова пройти через стены в обратном направлении, но символы-насекомые облепили последнюю из стен в том месте, где он вытащил несколько кирпичиков. Ловушка захлопнулась.

Вдруг эта масса выпускает щуп, тянущийся к Каю. Он легко уворачивается, но щупов уже два, нет, три. И один из них обвивает его и начинает тянуть в пустоту - абсолютно чистый кусок пространства, в котором ничего нет. В котором его ждет дезинтеграция.

Кёнсу резко сдергивает с себя очки. Холодный пот ручьём бежит по его спине и лицу. Он поднимает руку к окну, из которого льётся неоновый свет с улицы, и со страхом ожидает различить сквозь собственную ладонь стену соседнего дома. Но темное пятно ладони в ореоле подсветки немного его успокаивает.

В горле будто развели пожар. Кёнсу открывает холодильник, выуживает оттуда бутылку ледяной воды и выпивает залпом, не обращая внимания на сводящий зубы холод.

Всё это ради Кая, ради его шанса на нормальную жизнь, даже если без меня, говорит себе он, пытаясь унять охватившую тело дрожь.

И когда к Кёнсу возвращается способность связно мыслить, у него получается отстраненно взглянуть на произошедшее. И, кажется, теперь он знает, что делать.

***

В последний раз проверив, всё ли готово, Кёнсу переводит взгляд на Кая. На его лице четко читается волнение, но он кивает Кёнсу:

- Я готов, начинай. Я в тебя верю.

- Будет больно, больнее, чем обычно, - Кёнсу закусывает губу, осторожно проводя ладонью по обнаженной груди Кая.

Вместо ответа тот приподнимается с дивана и легко целует Кёнсу в щёку.

- Хорошо, - вздыхает Кёнсу, берёт в руки тату-машинку и сосредотачивается. Впереди больше суток кропотливой работы.

Медленно и тщательно, черта за чертой, Кёнсу покрывает кожу Кая сетью линий. Сине-серебристые, они местами вплетаются в узор старой татуировки, местами ложатся новыми мазками.

Они разговаривают. Кай рассказывает Кёнсу про своих сестёр, про бесконечные ссоры в детстве, про то, как они поддержали его желание стать энхэнсером и как настойчиво пытались связаться с ним, когда он ради их безопасности оборвал все контакты.

Через несколько часов, когда самая болезненная часть процесса позади, Кай засыпает. Кёнсу тоже делает небольшой перерыв только ради того, чтобы уже уставшие руки не дрогнули, и возвращается к работе.

И наконец, он делает последний укол. Татуировка завершена.

Почти сразу Кай открывает глаза и сонно моргает. Но дремота исчезает из его глаз.

- Кёнсу, я… Мне не холодно, - он с удивлением смотрит на собственные руки, словно видит их впервые, а потом проводит левой руки пальцем вдоль линии, повторяющей суставы указательного пальца правой руки и морщится от боли прикосновения к свежей татуировке.

- Получилось, - тихо, боясь ошибиться, произносит Кёнсу. - У нас получилось.

- Правда? - голос Кая дрожит от эмоций. Он стискивает ладонь Кёнсу в собственных и притягивает её к своей груди. - Чувствуешь? - спрашивает он, улыбаясь, - я - снова тёплый.

Его кожа кажется Кёнсу непривычно горячей, но сильнее его согревает изнутри вот эта улыбка, которую он почти успел забыть.

- Да, - отвечает он, поднимаясь со стула и пытаясь дотянуться до полки неподалёку, не разрывая контакта.

Нащупав нужный предмет, Кёнсу демонстрирует его недоуменно смотрящему на него Каю.

- Электромагнит. Антикварный, но надёжно работающий. Бэкхён собрал по моей просьбе. Самый верный способ проверить эффективность татуировки, - и Кёнсу щелкает тумблером переключателя.

Конструкция начинает гудеть в его руке, немного нагреваясь при этом. А тепло, согревающее его вторую руку, никуда не исчезает.

- Вот и всё, - произносит Кёнсу, чувствуя, как его захлестывает волна облегчения и к глазам подступают слезы.

- Как?! - в голосе Кая всё ещё дрожит боязнь поверить.

- Я принудительно заблокировал линиями татуировки все основные нервы твоего тела. Краска состоит из смеси самых мощных нейроблокаторов и тех из стандартных красящих элементов, которые не дают препаратам просто раствориться в организме, - Кёнсу не понимает, как он до сих пор способен говорить связными фразами. - Я боялся, что придётся делать рисунок и на лице, но смог обойтись окружностями около имплантов. Татуировку придётся иногда обновлять, но не чаще чем обыкно...

Но Кай не даёт ему договорить и принимается целовать его лицо, шепча между поцелуями “спасибо, спасибо тебе”. И Кёнсу больше не может сдерживаться. Забытый электромагнит с шумом падает на пол, но они этого не замечают.

Кёнсу, не обращая на слезы, струящиеся по собственному лицу, впивается в губы Кая поцелуем, граничащим с жестокостью, в котором всё, что накопилось в нем за последние недели. Весь страх, мучительную неопределенность, недавно испытанное облегчение и… любовь?

С трудом оторвавшись от чуть припухшего рта Кая, Кёнсу улыбается краешком губ:

- Теперь ты снова можешь идти своим путем, - говорит он, понимая, что Кая уже не привязывает к нему жизненная необходимость. Он не хочет оставаться один, не хочет терять Кая, но удерживать против его воли тоже не может.

Но в ответ тот мотает головой:

- Могу, но с тобой, - и возвращает поцелуй.